Этот год проходит у меня под знаком поиска корней. Жаль сорвалась экспедиция на историческую родину, где горы, в саду зарыты кувшины с вином, и всегда готов тазик аджапсандали. Ну ничего, горы свернем тут, а в пятницу винишка выпью и налеплю полсотни хинкали, будет у меня виртуальное такое мгзаврули под песни Нино Катамадзе.
Зато в воскресенье, отдавая дочерний долг, возила бабушку к новообретенным родственникам во Владимир. Там живет ее троюродный брат, внук того Емельяна, который родной брат Евлампия, строившего железную дорогу Москва-Тифлис и выкравшего из родового гнезда в Хашури ту самую грузинскую княжну. Святые угодники, вот были же мужики, без страха и упрека, таких не делают, наверное, уже.
Путешествие обогатило меня размышлениями на тему возраста и ложных стереотипов. Старые и малые в нашей культуре традиционно считаются немножко того, тю-тю, сами не знают чего хотят, какие у них чаяния, ну какие бедки, щас мы их обложим пуховыми подушечками, позаботимся по полной, пусть лежат, не мешают, не отсвечивают.
Вот, Виктора Петровича, к примеру, дети перевезли во Владимир из родных обжитых мест близ железнодорожной станции Лихая. И все логично вроде - тут же все свои ближе, заботиться удобнее, не придерешься. А он тоскует страшно, потому что жена умерла десять лет назад, и вокруг - никого. Я спрашиваю - а Вы вернуться не хотели? Да я и сейчас хочу, отвечает. Я, говорит, может и женился бы снова, и друзья у меня там до сих пор живы, и не был бы я одинок. Понимаете, жениться планировал. В 72. Сейчас на десять лет больше, но он не теряет надежды. Жить хочет, а не доживать. В то, что женился он бы там за неделю, лично у меня сомнений нет. Высокий, прямой, крепкий, как столетний дуб, комплименты делает - краснеешь от смущения. Не масляно-притворно, а сдержанно и с достоинством: "Я смотрю на Вас, - говорит он мне, писюшке, - и вижу, как красота Вашей прабабушки-грузинки проступает сквозь годы в Ваших чертах". Подает пальто, лукаво подмигивает зятю: "И все-таки, Витя, это женщины Кавказа, они не такие, как наши женщины. От них пахнет Югом". Цитаты дословные, без филологической цензуры. Я теперь хожу гордая своей дворянской красотой и пытаюсь учуять на воротнике запахи Юга. Никто не знает, чем он там пахнет? Llevo el Sur, como un destino del corazon...
Или бабушка моя. За те пять минут, что мы провели на вокзале города Владимира, у нее уже образовался поклонник. Не у меня, замечу, хоть я и помоложе буду. Но нет, я только успела отвернуться, купить бутылку воды, а там уже "Ты такая красивая... А это твоя дочь?" Шестьдесят восемь ей, на минуточку.
Сегодня уезжали, шуршу по делам - ну кофейку там купить, билеты проверить, краем глаза замечаю, как она разговаривает с кем-то по телефону и натурально растекается от блаженства "Это ты? Неужели это ты? Я услышала твой голос, и моё сердце забилось чаще". Чииииво??
Оказывается, это любовь всей её жизни. Любовь, которая началась еще задолго до брака с моим дедом, и длится больше полувека. Тридцать лет назад они потеряли друг друга из виду. Он женился и уехал неизвестно куда, она была замужем и растила детей от другого мужчины. А месяц назад приехала в Баку, и кто-то из подружек нашепнул, что жена умерла, он снова свободен. "Я ей сказала - это мой час, я его найду". Но никто-никто так и не смог ничего о нем узнать, ни адреса, ни телефона. Тогда она вернулась в Москву, пришла к знакомому участковому и сказала "Вова, с меня коньяк, найди мне этого человека по своим каналам". Вова не подвел. И тогда она написала ему письмо. В письме был только номер телефона, слово "Позвони" и подпись "Аик". Это было секретное прозвище, которым он нежно называл её пятьдесят лет тому назад. Прошла неделя, он позвонил. Знаете, такое выражение лица я видела у своих шестнадцатилетних подружек, когда - вдруг - Он позвонил! Идиотская вот эта наша женская улыбка сквозь слезы и сладкое "Это тыыы..." на выдохе. В шестнадцать это легко понять, в шестьдесят восемь - сморишь недоверчиво. А почему, собственно? Ничего не меняется, оказывается.
"Ты представляешь, я тебя через милицию нашла"
"Зная тебя - хорошо еще, что не посадила!"
Понятно, в кого я, да? Папа тут давеча, сломленный моим напором, чинил у нас в школе замок в туалете, недовольно ворчал, шевеля усами "Знаешь, на кого ты похожа? На тещу!"
Едем мы в поезде, она смотрит куда-то вдаль блаженно, девочки всегда так смотрят, когда влюблены; бормочет "Нет, не могу ни о чем думать... Это же опять чемодан собирать... Ой, надо денег на телефон положить срочно! Кааать, у тебя деньги есть? Не меньше тысячи! Говорить мы будем долго".
Я обнимаю ее, смеюсь, и в голове крутятся две мысли "Как же скучно я живу" и "Какая же я старая".
Короче, если вдруг вам в ваши 20, 30, 40, 50 кажется, что "я стою у ресторана, замуж поздно, сдохнуть рано", не отчаивайтесь. Жизнь, она не заканчивается никогда.